Бестолковое московское лето восьмидесятых. Жара, духота, хроническое беспассажирье... На знаменитой  площади “Трёх вокзалов”, усталым потным стадом сгрудилось сотни полторы автомашин - такси незабываемого фисташкового цвета. Беззаботно побросав своих верных “кобыл”, лихая водительская братия сгрудилась у первых рядов стоянки. Там шёл неповторимый, по-своему даже где-то великий, таксистский трёп. Трёп мог продолжаться часами — подъезжали и отъезжали машины, внезапно проявлялись вконец очумевшие от духоты и толчеи огромного города приезжие пассажиры, а трёп всё жил и процветал!
О чем трёп? да обо всем таксистском, насущном, наболевшем: о бестолковых слесарях заявочного ремонта, умеющих только деньгу из карманов водителей; о безобразно проведённом ТО-2; о дураках начальниках и прочая, прочая, прочая... И, конечно же, о пассажирах. В любой мало-мальски творческой профессии непременно существует целый набор разнокалиберных баек- - рассказок, которые обязательно должны быть развешены на уши неискушенных новичков. О “лохах” и “шляпах”, о “сапогах” и “додиках”.. Вам не понятно? Вот то-то, что непонятно! Это только для посвящённых! Ну, “додиков” и “лохов” сейчас дешифровывать не надо — тут и так всё ясно! А вот “шляпа” бывает ещё и жёсткой! Это когда вроде бы интеллигентного вида клиент -— “шляпа’, ну ни в какую не желает добровольно “накинуть сверх прибора”. Ну, а “сапоги”, как вы уже сами, наверное, догадались — это наши и не очень наши вояки. Тоже весьма неохотно расставались со своим кровным баблом в пользу “славных рыцарей руля и педалей”.
Но самое обширнейшее и наипочётнейшее место в таксистских байках отводилось “мастерам”! О! Это была особая и весьма уважаемая каста! “Мастера” занимали особое место не только в водительском фольклоре, но и на самых престижных и денежных стоянках. Так называемые “прописные” парковали свои машины, с благосклонного и совсем уж не бескорыстного разрешения контролеров, «заправляющих» стоянкой, где - нибудь в стороночке от основной массы таксистского “быдла”, но в непосредственной близости от выхода перспективных,. в смысле денег, пассажиров.
Ну, так вот! Суть всех баек о “мастерах”, как правило, сводилась к тому, как легко и элегантно они “вышелушивали мурмулетки” из карманов клиентов. И делалось это столь непренуждённо и весело, что “обутые” клиенты вроде бы даже сами и с великой радостью да ещё с низкими поклонами вручали “мастерам” бешеные чаевые.
Да! О чём это я? Ну, так вот!.
…Разом захлопнув перегретые трёпом рты, водители хищно вытянули шеи в одном направлении. С северо -— запада, со стороны Ярославского вокзала, тяжело отдуваясь и поминутно смахивая обильный бриллиантовый пот, к таксистскому скопищу машин целеустремлённо пёрла тяжелогружёная разнокалиберными баулами, узлами и чемоданами бабка ярко выраженного провинциального оттенка. И было просто удивительно - — как много всего было навешано на этой хрупко с виду старушке... На стоянке отчётливо запахло добычей...
“Ну и худы изволим?” разбитно крикнул бабуле хозяин первой в очереди машины Ну, назовём его условно -Серёга. Условно потому, что он был типичным представителем славной плеяды московских водителей. Да и не в том суть, как его звали и в каком таксопарке он “пахал, а суть в том, что он был ярок и самобытен, как и большинство профессиональных таксистов. Ведь таксист — это не должность, не профессия, а признание, определенный настрой душевных струн. Вот так-то!
Ну, будя лирики! Продолжим!
Итак.
- Ну и куды изволим? - разбитно крикнул тяжелогруженой бабке Серёга
- В Домодедово, сынок - отдуваясь и с трудом переводя дыхание, вымолвила она.

-2-

От столь приятной неожиданности Серёга чуть не сверзился с капота своей машины, на
котором восседал. Это был подарок судьбы! Это же почти половина сменного плана! Но,
следуя неписанным правилам, задал самый главный вопрос — А почём это будет стоить?
- Не обижу! - веско ответила бабка.
- Ну, это не разговор! — привычно заныл Серёга
- А сколько ж тебе надыть?
- Ну, прикатите полтишок, почтенная, может он тады и докатит до моего черствого
таксисткого сердца!.
- Это чтой -- то так много? – выпучив ясны оченьки, взвилась бабуля.
- Ну, дорога то не близка, да весьма трудна, да на чаёк водиле надо бы.
- А ты с такого чая не обоссысси? - резонно заметила бабка.
- да ни хрена, рассосётся! - уверенно заявил обнадёжил Серёга.
- Ну и торчи тута как лопата в навозе, а я другого найму, вон вас тута сколька. - угрозила
приезжая, обозревая притихшую водительскую братию, непроизвольно принявших почти
собачьи стойки...
- Не, бабка, безаппеляционно осадил её Серёга— очередь моя и везти тебя мне придётся!
Таков порядок! А то, накажут меня жестоко, за отказ в передвижения... - Весомый
аргумент в виде “порядка” подействовал на пассажирку и она решилась...
Через несколько секунд крышка Серёгиного багажника прожёрливо чавкнула замком,
замыкая бабкины баулы. А Серёга, лихо вспрыгнув за руль, привычно клацнул ручкой таксометра.
Приключение началось!
- Ну, чё, погнали?
-А то! -важно ответила бабка, расправляя множественные юбки.
- Только вези меня аккуратно, без этого вашего городского охальства
- Всё будет хоккей, уважаемая!
Водители тех благословенных и легендарных времён были, ну как бы это по мягче выразиться, бологуры -- хищники, Редко попадались мрачные молчуны — такие в такси не задерживались, или работали со специфическими клиентами.
Большинство посадок были “на короткую”, то есть недалеко, времени у водителя для “раскрутки” пассажира было в обрез, поэтому стандартный московский таксист всегда умел легко и быстро разговорить даже самого “тяжёлого” пассажира. И, как правило, уже через пару минут после посадки клиент под гипнотическим воздействием водительского трёпа “вываливал на торпеду” все свои беды и невзгоды. А после столь откровенного и доверительного разговора пассажиру как- то неудобно было расплачиваться с водителем строго по счётчику. Вот так - то!
• . . Первые пару минут проехали молча, но вырвавшись на горячий и пыльный простор Садового кольца, своё “обувалово” Серёга начал с простых, естественных вопросов — откуда приехала да куда и к кому едет. Но бабуля, монументально молчала, потрясённая обилием машин и людей на улицах столицы. Серега сменил тактику, претворившись незаслуженно обиженным бабкиным молчанием.
Но груз свежеполученных дорожных эмоций был настолько ярок, непривычен, и невыносим для пожилого разума, что бабку прорвало!
• . . Тут было всё — и неудобные полки в поезде, и страшенная толчея на вокзале, и нахалы — носильщики, пытавшиеся прямо у вагона лихим кавалерийским наскоком раскрутить бабулю на сумасшедшие деньги, и дурной московский воздух ,как вы тута толькя жявётя. И прочая и прочая.... Как говорится, бабку несло... -
Но вдумчивое переваривание бабкиного словесного поноса не входило в финансовые планы Серёги и он осторожно попытался перевести разговор на “нужные рельсы”. Но бабка прочно “катила по своей полосе”. да как трудно, скучно и скудно живётся в  глубинке, да как дорого достаются крестьянские денежки — это вы здеся деньгу совком грябётя, а мы за каждую копеечку спины не разгибаем!”
Серёга дипломатично поддакивал, пытаясь нащупать нужную тему для нужного ЕМУ разговора, да всё как - то не срасталось, всё как - то не попадал в такт
Вот уже вырвались на Каширку — прямую дорогу в заветное Домодедово, с трудом продравшись сквозь нудную толчею московских улиц. А бабка всё причитала. Надо было что то предпринимать...
• . . Вот, значит, катят они себе, катят.
Кругом подмосковная красота в самом летнем разгаре, птички там всякие поют себе в придорожных кустах о летнем тепле.
Ничто не предвещало беды
А это что это у тебя за хреновина такая “ни к селу, ни к городу” вдруг спросила бабка,
тыча причудливо изуродованным многолетним тяжёлым крестьянским трудом пальцем в
ручку микрофона стояночной рации, укреплённую на приборной панели.
- А это жутко специальное радио такое, могу с кем угодно связь держать! — бездумно
буркнул Серёга первое, что пришло на ум. Рация была включена, на её панели весьма
убедительно ярко горела контрольная лампочка, правда совершенно бесполезно. Эта
модель рации была предназначена для связи с диспетчерским пунктом “такси” только в
строго определённых местах — на специализированных стоянках. В остальных местах
рация была совершенно бесполезна. Но шипела и трещала она как настоящая и этими
загадочными шумами необъяснимо привлекала внимание бабули. Серёгу осенило!
- А хотите, я за трёшник узнаю погоду в вашем городе - вкрадчиво спросил он.
- А на хрена она мне, эта погода, да ещё за три рубля?
- А как же! - вскинулся Сергей. - А вдруг ваш самолёт не примут по метеоусловиям, вот и
будете “куковать” здесь, в аэропорту незнамо сколько! —
Бабка заметно напряглась и стала нервно разглаживать складки юбок.
- А подешевле там прогнозов у тебя нету? -
- Да ты чё торгуешься, чай не на базаре - рынке! У нас за услуги пассажирам твёрдая
такса, отсюдова и название — “такси”!
Мужественно - серьёзное лицо водителя, строгие переливы и интонации его голоса
вконец вывели бедную бабулю из состояния душевного равновесия и она порывшись в
юбочных складках, выдернула потную и изрядно измятую трёшницу.
- Ну держи, раз такса .
- Ты что её, жевала что ли? недовольно проворчал Серёга, внутренне повеселев, вроде -
бы нехотя принимая деньги. Хлопоча лицом, деловито стал “вызывать диспетчера
погоды” в нужном бабуле аэропорту, попеременно то говоря в микрофон, то прикладывая
его к своему уху и внимательно прислушиваясь к якобы получаемой информации. И что
- бы хоть как - то досадить строптивой пассажирке, обеспокоено изрёк
- Хреновая погода у вас в вашем аэропорту, мамаша! Может сегодня и не вылетишь вовсе.
На скверное сообщение бабка отреагировала неожиданно бурным кудахтаньем.
- Ой, да мясцо, которое для зятька испортится, да пирожки заклёкнут...
- Ну вот что! Решительно пресек бабкины причитания Серёга - .
- Если уж очень надо, если деньжат ещё подкинешь маненько, может и на моей машине
до твоего аэропорта долетим! - продолжал изгаляться над бедной старушкой Серёга.
- Да неужто и машины ужо летают?-
-Летают бабка, только низехонько-– низехонько  - вспомнив популярный анекдот про
крокодилов и прапорщика, “схохмил” наш герой.
А “подлетали” они уже к знаменитому домодедовскому трамплину...
Кстати, о полётах...

                                                                                -3-

На домодедовской трассе в те времена было две достопримечательности —
хитроумненькая лисичка -— местная лесная жительница, да знаменитый трамплин. Лисичке, видимо, наскучило гоняться, вывалив язык, за зайчиками да птичками по подмосковным нивам и пажитям, так она, грамотно и гибко адаптировавшись к современно -— техническим условиям существования, приспособилась подбирать с асфальта Домодедовской трассы случайно сбитых несущимися на огромной скорости машинами бедненьких мелких зверушек. А раскатывалось всякой живности на трассе « в лист» превеликое множество...
Так вот. Эта мудрая лисынька усядется себе где-нибудь на пригорочке, с которого хорошо просматривается большой участок дороги, и терпеливо ожидает, когда кто нибудь и из мелких зверьков не попадёт под колёса проносящихся машин. Если случался наезд, лиса быстренько покидала свой наблюдательный пункт и, соблюдая все меры предосторожности, аккуратненько так сцапывала свежераскатанную добычу с асфальта.
Ну, а трамплин был знаменитый! Это был резкий, весьма чувствительный перепад высот между дорожным полотном и мостиком через небольшой овраг. Трамплинчик образовался по ротозейству ремонтных рабочих после замены асфальтового покрытия на мостике. Просуществовал этот перепад не долго. Как правило, предусмотрительные водители аккуратно притормаживали перед мостиком, но некоторые лихачи специально вжимали “гашетку в пол” и тогда машина всеми четырьмя колёсами буквально взлетала над мостом.
Об этом трамплине ходила масса баек и легенд. Им, как страшной “дюдюкой”, пугали желторотых новичков — таксистов, “бомбящих” персональщиков я подхалтуривающих “чайников”.
Наш герой конечно хорошо знал об этой особенности дороги и решил немного подшутить над провинциальной пассажиркой.
- Ну так что, бабуля, полетели? — вызывающе поинтересовался Серёга. - Вот только у диспетчера добро на взлёт получу и вперёд!
- Ох, уж и не знаю! Ой, чтой - то боязно как -— то! - запричитала почтенная пассажирка.
- Не боись, всё будет хоккей!- куражился Серёга.
- Алё, диспетчер? Как там с погодой на маршруте? А?... Что?... Мой бортовой номер 68 - 96... .Что — что?... Вылет разрешаете?... Да? Ну, спасибо! Ну, за мной не пропадёт! Ну, пока
- Держись за воздух, бабка! — сейчас взлетать будем! — проорал Серёга в решительно “притопил” до 110 км в час перед знаменитым мостиком...
Рёв двигателя, свист горячего ветра в окошке, непонятные, волнительные реплики водителя вконец вывели бедную бабулю из душевного равновесия и она нервно заёрзала на внезапно ставшем крайне неуютном сидении...
- Ну, всё! Взлетаем!- — прокричал возбуждённо Серёга — и машина, дико взревев двигателем, взметнулась над дорогой
А бабка с великого испугу потеряла все чувства!
С трудом выкарабкавшись из холодного колодца обморока, она узрела склонявшиеся
над ней озабоченные лица незнакомых людей в белых халатах.
- Где я? — с трудом ворочая присохшими  к нёбу языком, пролепетала старушка — путешественница.
- Как где, в санчасти аэропорта Домодедово! —
- Как в Домодедово? — А водитель сказал,что взлетаем!...Врачи
дружно попадали от хохота!
А вот нашему “весельчаку” было далеко не до смеха!..
Ну, конечно! Заслуженный итог! Администрация аэропорта не преминула злорадненько так довести до сведения администрация Серёгиного таксопарка .

                                                                                                                                      В.В.Денисов ,работник 16 ТПМ